Russia occupies a leading position in the world in almost all key energy sectors: oil, gas, coal, as well as in the production of nuclear fuel and the export of nuclear energy solutions. However, in 2023, leadership in at least some industries will be lost, and ambitious and expensive projects like the development of the hydrogen industry will have to be completely forgotten.
The main victim will be the "national treasure" – "Gazprom" . The company will not only face the search for an alternative market, but will probably stop technological development: some projects will have to be revised or even stopped due to critical dependence on foreign technologies. At the same time, the company will not have free funds for investments – the budget urgently needs money , which the state will continue to pump out of its monopolist.
The least affected industry was nuclear power – it was able to avoid sanctions and continues to serve projects in Europe and cooperate with companies from the United States. Slightly more affected by the sanctions was the coal industry , which faced unprecedented logistical difficulties after the loss of the European market. Companies urgently master the markets of India and China, winning their shares with the help of discounts, but they are not the fact that they will help.
This year the Russian budget will lose several trillion rubles from the oil industry . It will face unprecedented challenges that are reminiscent of the difficulties of the late USSR: the low level of its own technological equipment, high dependence on Western solutions, as well as the search for markets instead of Western ones. Consequences – forced conservation of deposits, reduction in production and degradation of oil production.
Russia will face the same problems as the late USSR
The oil and gas sector has been and remains critical to the Russian budget, accounting for over 40% of revenue in 2022. For 20 years, the authorities have been talking like a mantra about the need to get off the oil and gas needle. Vladimir Putin expected this important event back in 2020. According to the latest forecasts from Alexei Kudrin, this will certainly happen , but by 2026-2028.
However, Western sanctions seem to help Russia reduce its dependence on oil and gas much faster, in any case, reduce raw material revenues – in the case of the oil industry by 8.3 trillion rubles. This is almost as much as the Russian government plans to earn from oil in 2023 – 8.9 trillion rubles. The share of oil and gas revenues in the budget will start to fall: to 34% in 2023 and 30% in 2025. It's funny that the authorities estimate the potential losses from Western sanctions much more modestly – at 2.7 trillion rubles.
Oil is no longer a breadwinner
Now Russia has the second place in the world in terms of oil exports, only Saudi Arabia sells more. In 2021, crude oil exports amounted to 230 million tons, of which the EU accounted for 47%. Since 2017, China has remained the largest buyer among countries – its share in 2021 reached 30.6%. In the United States, Russia supplied 7.4 million tons, that is, 3.2% of the total. Export of oil products (gasoline, diesel, etc.) amounted to more than 144 million tons.
Western restrictions introduced at the end of 2022, coupled with reputational costs, to
which negatively affected, first of all, the cost of Russian oil and oil products, could not significantly affect the positive dynamics of Russian oil exports – 243.1 million tons at the end of the year, but the export of oil products suffered even before the sanctions – a drawdown of up to 130 million tons. The authorities expect this to continue: more primary raw materials and less oil products (this is called export degradation). The export of oil products will gradually fall and will reach 110.8 million tons in 2025. Oil supplies, as expected by the government, should, on the contrary, increase: up to 255 million tons in 2024 (5 million barrels per day).
From December 5, 2022, Russia has lost the European market for oil, and from February 5, 2023, for oil products. There are only a few buyers left in Europe who continue to work with Russia as an exception: landlocked Hungary, Slovakia and the Czech Republic receive Russian oil through the Druzhba pipeline, and heavily dependent on Russian oil Bulgaria has secured a reprieve of the ban on sea shipments. These four countries accounted for approximately 15% of all Russian oil exports to the EU. The current volume of deliveries via Druzhba is estimated at 286 thousand barrels per day, sea exports to Bulgaria – at 140-150 thousand barrels per day. The United Kingdom (10 million tons of crude oil and petroleum products in 2021) and the United States also refused Russian supplies.
Western countries have synchronized the oil embargo and the price ceiling for Russian oil. Since December, European and American companies cannot participate in the trade or transportation of Russian oil if its price exceeds $60 per barrel. The ceiling can be reviewed once a month. The restrictions have turned India and China into the largest and virtually uncontested buyers of Russian oil. Both states did not join the sanctions, but happily took advantage of the 30 percent discount they caused.
Western countries control the implementation of restrictions through ship insurance, this industry is almost entirely located in European countries, so it is almost impossible to bypass the restrictions. Russia has tried to create its own "shadow fleet" – this is the name of more than a hundred tankers of various sizes, which during 2022 changed owners to little-known companies and are now used to transport Russian oil, but even this does not help to increase the selling price of Russian oil – no one wants to to risk
Analysts were initially skeptical about the idea of an oil price ceiling: there were no guarantees that China and India would take advantage of the opportunities provided by the mechanism. Such a step could, on the contrary, cause another jump in oil prices. The Kremlin, moreover, indicated that it would simply not supply oil to those countries that would refer to a price ceiling. However, as the first month after the embargo and ceiling came into effect, Russian oil exports fell and Urals prices fell below $50 at a budgeted cost of $70 per barrel.
The budget was drawn up with a base oil price of $70 per barrel, Western sanctions brought prices down to $50
In the context of the energy crisis provoked by Moscow in 2022, even a 30% discount allowed the Russian government to feel relatively comfortable. However, after the imposition of sanctions in December, there was no trace of calm: already in January 2023, the average cost of Russian Urals oil was only $49.48 per barrel, which is 1.7 times less than in January 2022, and the discount to oil of the Urals brand Brent hit a record 41%. The average price of Urals in March is $47.85 per barrel (against $89.05 per barrel in March 2022).
The decline in oil and gas revenues has already led to a record budget deficit since the default year of 1998, Russia's oil revenues fell by about the same 40%: from $30 billion in January 2022 to $18.5 billion a year later. Against this background, the government again had to reshape the tax landscape in the oil industry.
Crazy discounts on Russian oil forced the government to forcibly limit the discount for Russian companies. According to the idea of the Ministry of Finance, from April, Russian companies will pay taxes not at the actual price of Urals, but at an acceptable discount of the price of Urals in relation to Brent. The size of the "permissible discount" from April will not be able to exceed $34 per barrel. Thereafter, the rebate is to be reduced by $3 each month until it reaches $25 in July.
The maneuver does not restrict Russian companies from providing discounts on their oil, but fixes tax revenues, since the directives of the Ministry of Finance will be applied only to calculate taxes. Thus, the authorities shift the main financial losses from the budget to the oil workers, who will not count their income. The Ministry of Finance estimates the economic effect of the "marginal discount" at about 600 billion rubles. Experts believe that the situation will not fundamentally change – companies will continue to supply oil, trying to sit on two chairs at once. However, over the next few years, this will hit the oil industry – an increase in the tax burden will reduce the profitability of the entire sector.
The level of oil production in Russia will roll back 20 years ago
Without the directive of the Ministry of Finance, the Russian budget would lose about 250 billion rubles a month, or about 3 trillion rubles a year, however, even without taking into account this situation, the government expects a decrease in revenues from the oil industry by 1.2 trillion rubles – but this is only at the expected level of $ 70.1 per barrel. The forecast of the Russian authorities is very optimistic. For example, experts from the Center for Energy and Clean Air Research (CREA) estimate losses from sanctions on oil at about €160 million ($174.4 million) per day, and coupled with restrictions on petroleum products at €280 million ($305.3 million). In annual terms, this is about $111 billion or 7.8 trillion rubles.
According to the forecasts of the International Energy Agency (IEA), due to sanctions, oil production in Russia could go back twenty years if it falls by 2 million barrels per day. According to more conservative estimates, the drop will be from 500,000 to 1 million barrels per day. The reduction has already been announced by the Russian authorities. True, First Deputy Prime Minister Alexander Novak, who oversees the energy sector, presented this need as a “voluntary reduction”, which will begin as early as March 2023 and last until at least June. The official assures that the measure is temporary, although he acknowledged that the risks of further reductions remain .
According to the latest quotas of the OPEC + agreement, Russia has the right to produce approximately 10.478 million barrels per day, however, at the end of 2022, domestic companies were far from this level. According to Novak's estimates, by the beginning of February, production dropped to the level of 9.8-9.9 million barrels per day, and in March – by another 700,000 barrels per day.
Before the war, in January 2022, Russia produced a little more than 11 million barrels per day, that is, in a year without direct sanctions, production has already fallen by 15% and will continue to fall.
Production cuts play into the hands of Russia's OPEC+ partners. The cartel countries agreed in October to cut oil production by 2 million barrels due to fears that new covid restrictions in China would reduce demand. However, those 2 million related to the total production quota, but in reality it should have been reduced by about 1.1 million barrels per day. In winter, OPEC+ extended October quotas, but Russian production continued to fall: with a quota of 10.5 million barrels per day, in March Russia will produce only 9.3-9.4 million barrels, that is, Russia almost single-handedly closed the entire volume, by which the cartel was supposed to cut production. This situation plays into the hands of only Russia's competitors and, at the same time, the country's partners within OPEC+, who will be able to increase their exports and take market share from Moscow.
A reduction in crude oil exports to the Russian budget may even be beneficial due to the growth of oil prices, but sanctions against the export of petroleum products will probably lead to the most powerful negative consequences within the oil industry. The embargo on oil products and the price ceiling for them came into force on February 5: the EU and the G7 countries set a threshold price of $45 per barrel of fuel oil and $100 per barrel of diesel. Russia does not have enough capacity to store oil products – Lukoil faced this problem back in April, which warned of a possible shutdown of the refinery due to a lack of capacity to store fuel oil. Then in Tatarstan, the Taif oil refinery actually stopped working, the reason was the overflow of storage facilities and the inability to sell their products due to falling demand in European markets.
It will be more difficult to rebuild the logistics of petroleum products, since many refineries are focused on selling products to Western countries. Crude oil is much easier to export, especially over long distances, while petroleum products are more expensive to transport. After the imposition of the embargo, Russia will be able to find buyers for only a third of its diesel exports, and the rest will have to stop production. According to official forecasts, due to logistical difficulties and the embargo, the volume of oil refining this year will decrease by 15% to 230 million tons.
Lukoil's April fears are already beginning to come true: at the end of December, the stocks of diesel fuel and fuel oil in the country rose to a record level. Diesel inventories, for example, amounted to 23.1 million barrels, which is 20% higher than in 2021. Despite the attempts of Russian companies to export oil products before the embargo comes into force, the domestic market still remains oversaturated with products. Demand within the country, meanwhile, does not match the pace of accumulation of stocks: fuel consumption in the conditions of economic stagnation is not growing.
About 52% of all oil projects in Russia are critically dependent on Western technology
The fall in the volume of processing and export of petroleum products, coupled with a decrease in production, may lead to the closure of fields, according to the International Energy Agency (IEA). Such a fate threatens, among other things, projects in Western Siberia and the Yamal Peninsula, since oil and oil products from there are more convenient for export to the west, and it is very difficult to rebuild logistics in these areas. Some fields, especially the oldest ones, after being shut down and shut down, may not start up again. The situation is reminiscent of the end of the Soviet era. If in 1988 Russia, being part of the USSR, produced about 569 million oil a year, then after the collapse of the union this figure fell to 300 million tons, and the industry has not been able to return to its previous level even to this day – the total production in 2022 amounted to 535 million tons. Reopening old fields and wells is technologically much more difficult than drilling new ones.
The same is said by experts from Yakov & Partners, the heiress of the consulting giant McKinsey, which left the Russian market due to the war in Ukraine. They predict that in the conditions of the high dependence of the Russian oil industry on Western technologies, oil production in Russia may fall by 20% by 2030. At the same time, it will be simply impossible to restore former production volumes. At the moment, 52% of oil projects are largely dependent on the technologies of Western countries, but if we talk about offshore production, then these projects become 80%.
The embargo on oil products will be used by key buyers of Russian oil – India, Turkey and China. India, which has become the largest importer , is going to process raw materials and sell its products on the European market, while China has significantly increased exports of diesel fuel in recent months. At the same time, Beijing mainly delivers goods to its neighbors, therefore, it will probably compete with Russia, and not occupy the vacant European market.
Even with the continued high level of crude oil exports, the domestic industry risks facing the irreversible consequences of Western sanctions: the closure of oil refineries and the suspension of field development. Starting processes again can be difficult, and somewhere it is almost impossible. Maintaining the status quo threatens the oil industry with stagnation and degradation, the recovery of which will take years, if not decades – it is unlikely that it will be possible to return to the top in the context of a global energy transition.
Let's turn off the gas
Until February 2022, Russia was a key gas supplier to Europe, accounting for up to 45% of European gas imports. The EU countries, in turn, were the main sales market for Russia: about 65% of Russian gas was supplied to European partners – this is more than 150 billion cubic meters. In total, Russia exported 251 billion cubic meters of gas in 2021. In 2022, gas exports and production, according to Deputy Prime Minister Alexander Novak, “forcedly” fell: production fell by 12%, and exports by about a quarter.
The situation with the main monopolist is sad: in 2021, Gazprom exported 185.1 billion cubic meters to the "far abroad" countries (and produced 515 billion cubic meters). In 2022, exports almost halved (by 45.5%), production – by 20%. At the same time, in the first half of 2022, most of the routes to Europe were still functioning. In 2023, Russian gas supplies to the EU will be at record low levels or even stop altogether – further declines in exports and production are inevitable. At the moment, of all supply routes to Europe, only one of the Ukrainian GTS stations and the Turkish Stream are operating.
Along with additional income from exports, Russia also loses the lever of political pressure: after the invasion, Moscow once again tried to resort to "gas blackmail". At the end of March, Vladimir Putin signed a decree according to which "unfriendly" countries must pay for gas in rubles, despite the fact that the contracts fixed payment in dollars and euros.
После этого Россия начала снижать поставки в страны Европы, а маршруты постепенно останавливались: прекратился транзит через одну из веток ГТС Украины, встал газопровод «Ямал-Европа», прокачка по «Северному потоку-1» упала, а затем была приостановлена . Обе нитки «Северного потока-1» и одна из ниток «Северного потока-2» были уничтожены взрывами в сентябре, лишив Россию потенциала для дальнейших угроз и шантажа. А в конце декабря Евросоюз, вдобавок к нефтяному потолку цен, ввел потолок цен на газ. Мера, однако, направлена больше на поддержание энергетической стабильности, нежели на регуляцию доходов России. Для «Газпрома» механизм не играет критической роли, так как пороговая цена ($2 тысячи за тысячу кубометров) превышает среднюю цену по контрактам компании.
Однако безобидный потолок вызвал в Кремле такую же реакцию, как и аналогичный механизм с нефтью. Дмитрий Песков назвал меру «нарушением рыночного процесса ценообразования» и пообещал, что Москва обязательно ответит, правда, на деле никакого ответа так и не последовало.
Определенные объемы поставок российского газа в Европу все еще сохраняются благодаря имеющимся маршрутам и экспорту сжиженного газа продажи которого увеличились. По словам Новака, производство и продажи СПГ в 2022 году выросли на 8% — до 46 млрд кубометров. Если годом ранее доля СПГ в общих поставках газа составляла всего 7%, то сейчас выросла до 25%. Увеличился и экспорт сжиженного газа в Европу: на Россию пришлось 13% от европейского импорта СПГ, выше только США (44%) и Катар (18%). А конкретно НОВАТЭК — главный бенефициар снижения продаж трубопроводного газа — поставил в ЕС на 13,5% топлива больше, чем в предыдущем году. Тем не менее, Германия, например, намерена сократить импорт СПГ: правительство хочет снизить зависимость от поставок российских энергоресурсов и примет меры, чтобы по возможности исключить закупки СПГ из России.
Помимо НОВАТЭКа, от сложившейся ситуации выигрывает Турция, вознамерившаяся превратиться в газовый хаб, через который топливо из России и Азербайджана будет поставляться на европейский рынок. Турецкое правительство планирует расширять инфраструктуру, увеличивать пропускную способность уже существующих трубопроводов и построить новые. Расширить планируют Южный газовый коридор, по которому газ поставляется из Азербайджана, также власти хотят реализовать проект трубы из северного Ирака. Российский газ Турция хочет покупать со значительным дисконтом (в декабре у «Газпрома» запросили скидку в 25%) и перепродавать топливо в Европу.
Превращение Анкары в энергетический хаб поддержал и Кремль, ведь России все еще нужен европейский рынок сбыта, хоть и с обходным маршрутом через Турцию. По словам Путина, объемы, которые хотели поставлять по «Северным потокам», можно «перенести из Балтийского моря в Черное». В 2021 году Россия поставила Турции 26,3 млрд кубометров газа, а в 2022-м экспорт из-за высоких цен сократился на 19,5%.
Пропускная мощность «Турецкого потока составляет 31,5 млрд кубометров, «Голубого потока» — 16 млрд кубометров. Пропускная способность «Силы Сибири», по которой газ идет в Китай, составляет всего 38 млрд кубометров. Для сравнения, по «Северному потоку-1» можно транспортировать до 55 млрд кубометров в год, аналогичная пропускная способность у так и не заработавшего «Северного потока-2». В 2022 году Россия поставила Китаю 15,5 млрд кубометров газа — это рекордный объем. Председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер при этом обещает, что «в самое ближайшее время» объемы поставок газа Пекину достигнут 48 млрд кубометров ежегодно — это возможно при выходе на полную эксплуатацию «Силы Сибири» и реализации дополнительного ответвления трубопровода с Дальнего Востока.
Однако выход на проектную годовую мощностью «Силы Сибири» (38 млрд кубометров) был запланирован на 2025 год, дополнительные поставки по «дальневосточному маршруту» — на 2025 год, а запуск газопровода «Сила Сибири-2» через Монголию — на 2027-2028 гг. Таким образом Турция и Китай даже при максимальном использовании инфраструктуры не смогут заменить России те 110 млрд кубометров, которые можно было прокачивать по двум трубопроводам в Европу.
Китай и Турция физически не смогут заменить России европейский рынок в ближайшие несколько лет
Причем развитие газовой отрасли тоже упирается в западные санкции: даже при успешном переориентировании на восточные рынки, газоперерабатывающая промышленность все равно пострадает. С проблемами уже рискует столкнуться проект на Ковыктинском месторождении, за счет которого планируют выход на проектную мощность «Силы Сибири». Увеличение поставок зависит от расширения Амурского ГПЗ, для которого необходимы системы западного производства, в том числе технология немецкой Linde и спроектированные ею теплообменники.
Из-за санкций и потери европейского рынка экспорт «Газпрома» в дальнее зарубежье в 2023-м году может сократиться до 75 млрд кубометров. При этом для экспортеров, и без того переживающих не лучшие времена, власти решили увеличить налоговую нагрузку. Новые налоги должны помочь правительству свести концы с концами на фоне растущих расходов на войну. «Газпром» в 2023-м будет ежемесячно отдавать 50 млрд рублей — суммарно монополист за год расстанется с 600 млрд рублей. Налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ) тоже был повышен — за счет него правительство соберет с экспортеров около 56,6 млрд рублей. Больше налогов — меньше свободных средств на развитие.
Безугольные перспективы
Россия входит в первую десятку стран по добыче энергетического угля. Лидерство долгие годы сохраняет Китай, на долю которого приходится едва ли не половина от мировой добычи. В 2021-м Россия экспортировала 223 млн тонн угля, а добыча составила 438,4 млн тонн. Больше половины всего угля в Евросоюз поставляла Россия, объем продаж достигал 50,4 млн тонн. Китаю Москва отгружала еще больше – 53 млн тонн. От отечественных угольных компаний федеральный бюджет получил тогда 1,3 трлн рублей.
Россия начала терять ведущую роль на рынке, когда Европа в августе ввела эмбарго на российский уголь. Ограничения затронули до 25% от всего российского экспорта угля, в денежном выражении это грозит стране потерей до $8 млрд ежегодно. В середине сентября Еврокомиссия несколько уточнила введенные санкции, добавив, что европейские компании могут участвовать в транспортировке в третьи страны товаров, способствующих продовольственной и энергетической безопасности, включая уголь. Благодаря этому Россия получила возможность вновь поставлять уголь в страны вне блока при помощи компаний-посредников, даже если они зарегистрированы в ЕС.
Угольная промышленность избежала кризиса, однако столкнулась с большим пластом проблем: от логистики до отсутствия технологий и рынков сбыта — у некоторых из них нет очевидного решения . Производство угля в 2022 году выросло на 0,3% до 442 млн тонн. Однако экспорт по итогам года упал на 7,6% что частично компенсировал внутренний рынок — поставки выросли на 6,8%. Перераспределение потоков не решит долгосрочных проблем отрасли, даже Минэкономики прогнозирует падение добычи на 4,1% к 2025 году. Небольшое снижение добычи обусловлено высокой долей отечественного рынка — почти половина производимого в стране угля направлена на внутреннее потребление, и эта доля будет расти.
Китай, и без того несколько лет подряд занимавший первую строчку среди покупателей российского угля, в 2022 году нарастил импорт на 31% — до 69,5 млн тонн. Экспорт угля из России в Индию вырос в три с половиной раза — с 2,35 до 8,43 млн тонн. За счет увеличения поставок на внутренний рынок и роста продаж в Китай и Индию Россия смогла найти покупателей на 37,2 млн тонн из тех 50,4 млн тонн, что в прошлом году поставлялись Евросоюзу.
Однако от российского угля также постепенно решили отказаться и другие покупатели в Азии: о таком намерении заявили Япония и Южная Корея, обе страны входят в топ-5 мировых импортеров угля, наряду с Индией и Китаем. Япония по итогам 2022 года и в самом деле сократила импорт российского угля на 41,3%, а Тайвань в августе провел последний платеж и больше не намерен покупать уголь у России. Южная Корея же в минувшем году закупила на 24% больше угля по сравнению с 2021-м — это объясняется существенными скидками. Однако уже в сентябре 80-90% российского угля, по словам председателя совета директоров угледобывающей компании «Колмар» Анны Цивилевой, экспортировалось в Китай.
Планы перенаправить потоки угля на азиатский рынок упираются в дороговизну таких поставок: продавать уголь в Европу гораздо дешевле, чем в Азию. Чтобы привлечь покупателей, российские компании вынуждены продавать свой товар с существенным дисконтом: в июле скидки достигали $200 за тонну при цене на рынке в $400 за тонну, а в октябре объем дисконта вырос до 70%. О скидках в два и более раза сообщал и первый вице-премьер Андрей Белоусов.
Ради Китая России придется предоставлять рекордные скидки на свой уголь
Помимо проблем с покупателями российского топлива отечественные компании столкнулись с последствиями недофинансирования логистических коридоров, признает Цивилева. Ограниченные мощности маршрутов на восток (БАМа и Транссиба) привели к заторам и скапливанию готовой продукции внутри России. Муж Цивилевой губернатор Кемеровской области Сергей Цивилев в письме премьеру Михаилу Мишустину заявил , что 12 тысяч вагонов (около 800 тысяч тонн угля) застряли в регионе, 80% из них стоят на подъездных путях и мешают отправке угля на запад страны. В ответ на призыв решить проблемы представитель РЖД отметил, что спрос на грузовые поставки в восточном направлении превышает пропускную способность железных дорог.
В конце 2022 часть проблем все же удалось решить: российские компании нашли перевозчиков и наладили отправку грузов из северно-западных портов – в октябре объем экспорта вырос на 39,4% по сравнению с сентябрем. Однако отправлять уголь таким маршрутом — дороже и дольше, чем через Восточный полигон, который перегружен из-за санкций и добраться до которого тяжелее из-за ограниченных возможностей железных дорог.
Снижение цен на энергетический уголь, с учетом возросших расходов на доставку и трудностей с логистикой, сделало его перевозку практически нерентабельной: около 50-70% цены составляют логистические затраты. Сохранить экономическую привлекательность можно только доставляя уголь на наиболее вместительных балкерах, а такую роскошь могут себе позволить лишь крупные игроки.
Снижение цен на уголь сделало его перевозку практически нерентабельной
Положение в 2023-м году осложнится и возвращением австралийского угля на китайский рынок. В 2020-м Пекин и Канберра поругались из-за позиции Австралии по коронавирусу: австралийские политики напрямую назвали Китай, возможно, причастным к возникновению COVID-19. Сейчас страны начали восстанавливать отношения. До запрета Китай ежемесячно импортировал около 3,5-4,3 млн тонн энергетического угля из Австралии, в то время как импорт российского энергетического угля последнее время находился на уровне 3 млн тонн. Первые партии австралийского угля прибыли в Китай в первых числах февраля.
Таким образом России придется конкурировать за своего главного покупателя с Австралией, что, скорее всего, позволит Китаю торговаться и выбивать себе существенные дисконты, так как альтернативных покупателей у России практически нет. Логистические сложности в отрасли, вероятно, сохранятся и в 2023-м году и наряду с санкциями и ограниченностью рынков сбыта будут тормозить развитие отечественной угольной промышленности.
Ядерный экстаз
Россия, наряду с США, Францией, Китаем и Южной Кореей, входит в пятерку стран, которые производят около 70% электроэнергии в мире с помощью АЭС. Атомная энергетика после вторжения пострадала меньше других секторов и осталась практически нетронутой санкциями. За счет поставок урана в ЕС Россия до сих пор получает ежегодно более €200 млн евро. Ограничительные меры против российской атомной энергетики не вошли ни в один пакет европейских санкций, хотя к этому призывали Латвия, Литва, Эстония, Польша и Ирландия, а Европарламент хотел включить российский уран и «Росатом» в 10-й пакет санкций. Против ограничительных мер выступали, вероятно, Болгария и Венгрия, которые критически зависят от импорта урана. Противники санкций считают, что последствия от запрета для некоторых восточноевропейских стран могут быть тяжелее, чем для Кремля.
На Россию приходится 20% уранового импорта Евросоюза, другие два крупных поставщика — Нигер и Казахстан, в последнем проекты контролируются российским «Росатомом». Словакия, Венгрия и Болгария на 40% зависят от атомной электрогенерации, Франция — на 70%. Именно в странах восточной Европы расположены 18 АЭС, которые контролируются и обслуживаются «Росатомом». Найти новых квалифицированных специалистов для работы на стратегически важном объекте и альтернативных поставщиков — практически невозможно.
Некоторые западные компании (например, шведская Vattenfall) отказываются от импорта российского урана, а финская компания Fennovoima в начале мая даже разорвала контракт со структурой «Росатома» RAOS, с которой должна была строить АЭС «Ханхикиви-1». Решение объяснялось значительными задержками в реализации проекта и увеличением рисков из-за войны в Украине. «Росатом» намерен добиться возмещения убытков. Однако такие частные случаи не отображают общей тенденции. И страны Европы, и США продолжают покупать российское топливо, а некоторые государства продолжают проекты с «Росатомом». США по просьбе своих компаний вывели уран из-под санкций, так как приблизительно половина топлива импортируется из России, Казахстана и Узбекистана.
Российский уран продолжают покупать и Россия, и США
Франция, Турция, Иран и Венгрия тоже не планируют отказываться от сотрудничества с «Росатомом», несмотря на то, что это российская госкомпания, которая, как считает украинская разведка, активно поддерживает войну поставками компонентов, технологий и сырья для ракетного топлива. Тем не менее, во Франции «Росатом» все еще финансирует строительство реактора, на который компания выделила 7,6 млрд рублей. В проекте в том числе участвуют Китай, Индия, Евросоюз, Япония и США, и все страны вкладываются в его развитие путем закупки оборудования и материалов.
В Турции российская компаниястроит первую в стране АЭС: после ввода в эксплуатацию станция «Аккую» должна покрывать до 10% потребности в электроэнергии. Стоимость строительства — около $20 млрд, первый из четырех блоков должны сдать уже в 2023 году. Иран же, как сообщалось в мае, хочет расширить свою АЭС «Бушер», которая была построена российской стороной в 2012 году. При этом в июле 2022 года страны договорились «усилить диалог по сотрудничеству» в области ядерной энергетики и «выйти на конкретные решения».
Венгрия в августе 2022 года выдала «Росатому» разрешение на строительство двух новых блоков АЭС в городе Пакш. АЭС «Пакшт-2» должна быть достроена к 2030 году, стоимость проекта оценивается в 12,5 млрд евро, 80% из которых покроет Москва. Западные санкции должны были поставить крест на новых атомных станциях, поскольку их строительство финансируется за счет российского кредита правительству Венгрии. Однако министр иностранных дел и внешнеэкономических связей Венгрии Петер Сийярто заявлял, что санкции не повлияют на проект, так как тот слишком важен для энергобезопасности страны.
И «Росатом», и сектор ядерной энергетики оказались вынесены за рамки международных санкций. Атом продолжает «кормить» Кремль и помогает России сохранять определенные атрибуты статуса энергетической сверхдержавы. Несмотря на призыв Европарламента ввести санкции против российского атома, включить его в 10-й пакет санкций Европа так и не смогла.
Водорода не будет
Сохранив за собой лидирующие позиции в атомной энергетике, Россия потеряла нишу на динамично развивающемся и перспективном рынке водорода — топлива, которое должно заменить миру «грязную» энергию и спасти человечество от глобального потепления. В условиях санкций развитие водородной отрасли, вероятно, закончится, толком и не начавшись. С той же уверенностью, с которой Путин говорил о «планетарных» запасах нефти и газа, представители российской власти заявляли о светлом «зеленом» будущем страны. Экс-советник президента Анатолий Чубайс, столь удачно уехавший после начала войны,называл водород «основой грядущего процветания». По его оценкам, объем поставок этого топлива из России в ЕС к 2030 году должен был достигнуть 6-10 млн тонн ежегодно и приносить бюджету по $40 млрд. Задача крайне амбициозная с учетом того, что на 2019 год вся мировая торговля водородомоценивалась всего в $167 млн.
«У России есть абсолютно реальная возможность сохранить статус великой энергетической державы, создавая у себя абсолютно новую водородную индустрию, и, по моим оценкам, масштаб этой индустрии может оказаться таким, который будет сопоставим с ролью российского нефтегазового сектора в мире», — говорил советник Владимира Путина.
Идеями энергоперехода загорелся и глава государства: Владимир Путин — за месяц до войны, пообещал , что Россия к 2035-му году станет одним из крупнейших экспортеров водорода. В 2020-м году «Газпром» и вовсе предложил Германии использовать для импорта российского водорода ныне уничтоженные «Северные потоки», эксперты и аналитики всерьез начали оценивать перспективность такой инициативы, а президентпоручил правительству проработать этот вопрос.
В сентябре 2021-го глава Минэкономразвития Максим Решетников заявлял, что Россия готова поставлять водород в страны Евросоюза. «Рассматриваем Германию как одного из наиболее перспективных партнеров», — заявил тогда министр.
По оценкам властей, Россия к 2030 году должна была занять 20% от общего рынка водородов. При таком сценарии бюджет ежегодно получал бы доход до $200 млрд. Путин в 2020-м утвердил стратегию, согласно которой страна должна была стать мировым лидером в торговле водородом. Программа потребует инвестиций в размере $26 млрд, основными рынками сбыта продукции, помимо Германии, должны были стать Китай, Япония и Южная Корея. Однако уже в июне 2022-го года программу пересмотрели — на этот раз с учетом политической конъюнктуры и войны. Теперь предполагаемые объемы экспорта сократили, а потенциальным покупателем остался только Китай.
Предполагалось , что развитие водородной инфраструктуры отчасти профинансируют инвесторы из богатых западных стран, но теперь ждать иностранных инвестиций не приходится, а при ограниченном финансировании водородные амбиции России и вовсе окажутся под вопросом. Ситуация затруднена не только поиском рынков сбыта, но и импортом критически важных технологий. Развитие водородной промышленности достаточно ресурсоемко и требует большого количества инвестиций, технологий и квалифицированного персонала. Это признавал в том числе министр энергетики Решетников: «Нужны технологии, которые позволят дешево производить водород, и инфраструктура для его транспортировки». Создание такой системы в условиях санкций — едва ли выполнимая задача.
Евросоюз в рамках санкций ограничил в том числе экспорт высокотехнологичных компонентов. Например, среди прочего Европа является мировым лидером по производству протонообменных мембранных электролизеров — технологии, с помощью которой можно разложить воду на водород и газообразный кислород. Для России отсутствие инвестиций, потеря сотрудничества и невозможность импорта технологий означают либо существенную отсрочку водородных проектов, либо и вовсе остановку развития отечественной водородной отрасли.
Без экспорта компонентов из стран, которые ввели санкции, России придется искать помощи у Китая — и как у покупателя, и как у партнера. Однако Китай сам по себе один из крупнейших в мире производителей водорода и в дальнейшем, вероятно, захочет развивать собственный водородный сектор, а не импортировать топливо из России. Вместо этого Пекину было бы выгодно увеличить поставки первичного сырья — дешевого российского газа, с помощью которого можно создавать голубой водород. Такая стратегия ускорит превращение Китая в доминирующего игрока на мировом рынке водорода, в то время как России будет отведена роль сырьевого придатка для Пекина.
Печальное будущее
В 2022 году Россия не лишилась статуса энергетической сверхдержавы в основном благодаря неприкосновенному статусу ядерной энергетики и увеличившимся поставкам сырой нефти . Однако даже при высоких ценах на сырье доходы от нефтегазового экспорта в 2023 году упадут на 2,7 трлн рублей. И это только по скромным оценкам правительства — сумма может оказаться гораздо выше. Только от снижения цены Urals бюджет рискует потерять 3 трлн рублей. Если же руководствоваться подсчетами CREA, то от нефти Россия недополучит 4,7 трлн рублей (€160 млн ежедневно), а с учетом эмбарго на нефтепродукты потери могут составить 8,3 трлн рублей (€280 млн ежедневно). Это близко к сумме, которую правительство ожидает получить от всего нефтегазового экспорта в 2023 году — 8,9 трлн рублей.
Газовые доходы бюджета в 2022 году выросли на целых 7,5%, однако произошло это не за счет увеличения экспорта, а благодаря увеличению налоговой нагрузки — с ее помощью бюджет в 2022 году получил дополнительные 1,25 трлн рублей. В 2023 году ожидать подобного уровня поступлений не приходится — экспорт «Газпрома» в 2022 году упал примерно на 25%, компенсировать потери частично помогал энергетический кризис. Однако с учетом невозможности поставок газа в Европу ожидать в 2023 году восстановления экспорта, а соответственно и доходов не приходится. Наоборот, эксперты прогнозируют падение экспорта и доходов еще на 50% по итогам года. Китай и Турция же просто физически не смогут заменить России европейский рынок. Экспортные цены «Газпром» традиционно не раскрывает, поэтому оценить потери российского бюджета не представляется возможным.
Еще минимум $8 млрд (0,6 трлн рублей) Россия потеряет из-за снижения продаж угля . Эта оценка учитывает лишь последствие европейских санкций, без учета отказа от угля Южной Кореи, Японии и Тайваня. Сумма может оказаться существенно выше и при сохранении скидок Китаю из-за конкуренции с Австралией. Однако есть вероятность, что сумма окажется ниже — из-за растущих поставок в Индию. По оценке директора МЭА Фатиха Бироля, европейские санкции в отношении российских углеводородов обойдутся России в $1 трлн за период до 2030 года. МЭА сомневается, что России удастся перенаправить на азиатский рынок те же объемы энергоресурсов, что раньше поставлялись Европе. Особенно скептично эксперты оценивают перспективы переориентации газового экспорта на Китай и строительство второй «Силы Сибири».
В 2023 году России прогнозируют повторение советского опыта — медленное разложение и превращение в мировую посредственность. Без западных технологий главная опора российского бюджета будет вынуждена искать какие-то альтернативы. Доли рынков нефти, газа и даже угля Москва не сможет вернуть себе еще долгие годы, а это значит — потери миллиардов долларов доходов. Недостаток денег неминуемо скажется на инвестициях самих компаний, которые не смогут развивать бизнес и выдерживать высокую конкуренцию на мировых рынках. МЭА полагает , что Россия не сможет вернуть утраченные позиции даже к 2050 году, а к 2030 доля страны на мировом нефтегазовом рынке упадет еще на 50%, что будет равносильно краху некогда энергетической империи.
Лишь атомная энергетика, продолжая советские традиции, пока остается последним, но все еще весомым аргументом, который позволяет России считать себя энергетической сверхдержавой. Однако в будущее страна должна смотреть с опаской — война в Украине оставила ее без перспективной водородной отрасли, а про развитие возобновляемых источников энергии чиновники не говорят уже и вовсе.
